Сокровище халфлинга - Страница 7

Ехидный смех Энтрери прервал его. " Ты или вор, или слабак, " – издевался он, – " В любом случае не надейся найти милосердие в моем сердце. Так или иначе ты заслуживаешь гнев Пока! " Он подхватил кулон за конец золотой цепи и опустил его в мешочек.

Потом он взял тщательно вырезанную из оникса фигурку пантеры.

" Расскажи мне об этом, " – указал он Регису.

Регис уже задумывался, когда же Энтрери заинтересуется ей. Последний раз Регис видел статуэтку Гвенвивар, волшебной пантеры, в Ущелье Гарумна в Митриловом Зале. Ассасин играл с ней, дразня Дриззта через пропасть.

Регис беспомощно пожал плечами.

" Я не привык повторять дважды, " – пригрозил Энтрери, и леденящее предчувствие неизбежной гибели, холодная аура страха, которую хорошо знали все жертвы Артемиса Энтрери, вновь охватили Региса.

" Эта фигурка принадлежит дроу, " – Регис запнулся, – « Ее имя – Гвен…» Халфлинг проглотил конец слова, потому что Энтрери внезапно выхватил кинжал, готовясь к броску.

" Хочешь вызвать союзника? " – злобно спросил Энтрери. Он опустил статуэтку назад в карман. " Я знаю имя твари, халфлинг. И я ручаюсь, что к тому времени, когда кошка появится, ты будешь мертв. "

" Вы боитесь пантеру? " – осмелился спросить Регис.

" У меня нет шансов, " – ответил Энтрери.

" Но Вы могли бы вызвать пантеру сами, " – продолжал Регис, пытаясь найти какой-нибудь способ изменить ситуацию. " Вы приобрели бы спутника на Ваших одиноких дорогах. "

Энтрери со смехом отбросил эту мысль. " Спутник? Зачем он мне, глупец? Какая от него выгода? "

" С числом прибывает сила, " – заспорил Регис.

" Дурак, " – повторил Энтрери. " Вот где вы все допускаете ошибку. Чаще всего спутники приносят зависимость и гибель! Посмотри на себя, друг темного эльфа. Какую силу ты приносишь Дриззту До'Урдену теперь? Он мчится вслепую тебе на помощь, выполняя свой долг как твой товарищ. " Он выплюнул слово с очевидным отвращением. " К своему окончательному поражению! "

Регис повесил голову и ничего не ответил. Энтрери был, в общем-то, прав. Его друзья подвергались смертельной опасности ради него, и все из-за ошибок, которые он сделал прежде, чем встретил их.

Энтрери сунул кинжал в ножны и поднялся. " Наслаждайся жизнью, пока можешь, воришка. Попытайся согреться на холодном океанском ветру; попробуй получить удовольствие от этой поездки, которая будет для тебя последней. В Калимпорте тебя и твоих друзей, несомненно, ждет гибель! " Он выскочил из комнаты, хлопнув дверью.

Он не запер ее, отметил Регис. Он никогда не запирал дверь! Но ему и не нужно, признал Регис с досадой. Ассасин сковал свою жертву ужасом, столь же материальным, как железные кандалы. Никуда не убежать, нигде не скрыться.

Регис опустил голову на руки. Он вновь почувствовал раскачивание судна, ритмичное монотонное скрипение старых досок, подточенных временем.

Он чувствовал качку.

Халфлинги обычно не любили море, а Регис был робок даже по меркам его расы. Энтрери не мог бы придумать большего мучения для Региса, чем поход на юг по Морю Мечей.

" Только не это, " – простонал Регис, плетясь к маленькой двери в каюте. Он открыл окно и высунул голову наружу, в освежающий холод ночного воздуха.

***

Энтрери шагал по пустой палубе, плотно завернувшись в плащ. В вышине раздувались паруса, наполненные ветром; ранние зимние бури быстро несли судно на юг. Небо было усыпано миллиардом звезд, мерцающих в пустом темном небе, ограниченном только плоской линией моря.

Энтрери снова вынул рубиновый кулон и постарался поймать свет звезд. Он наблюдал вращение и чарующий водоворот отражений, желая изучить его задолго до конца поездки.

Паша Пок очень переживал, стараясь вернуть кулон. Еще бы, ведь он давал ему такую власть! Больше власти, чем остальные, понял теперь Энтрери. С его помощью Пок делал врагов друзьями, а друзей рабами.

" Даже меня? " – размышлял Энтрери, завороженный маленькими звездами в красных глубинах драгоценного камня, – " Я тоже был жертвой? Или еще буду? " Он не мог поверить, что он, Артемис Энтрери, может подчиниться волшебному обаянию артефакта, но власть рубинового кулона была бесспорна.

Энтрери громко рассмеялся. Рулевой, единственный человек на палубе кроме ассасина, взглянул на него с любопытством, но промолчал.

" Нет, " – шепнул рубину Энтрери, – " Ты не обманешь меня снова. Я знаю твои уловки, и я изучу их еще лучше! Я смогу погрузиться в твои волшебные глубины и найти путь обратно! " Смеясь, он повесил цепочку с кулоном на шею и заправил рубин под кожаную безрукавку.

Потом он пошарил в мешочке, вытащил статуэтку пантеры, и пристально взглянул на север. " Ты смотришь, Дриззт До'Урден? " – спросил он в ночь.

Он знал ответ. Где-нибудь далеко позади, в Уотердипе или Лонгсэддле, или где-то между ними, лавандовые глаза дроу были направлены на юг.

Им суждено было встретиться снова, и они оба это знали. Однажды, в Митриловом Зале, им довелось уже сразиться, и ни один не смог одержать победы.

Но победитель должен быть.

Воспоминания о его столкновении с Дриззтом До'Урденом часто посещали ассасина. Энтрери никогда прежде не сталкивался с противником, казавшимся отражением его самого, столь же смертельно владеющим клинком, как он. Они были сродни друг другу, как будто двигались в едином танце. Однако дроу было не чуждо сострадание и гуманность, качества, которые Энтрери давно отверг. Он верил, что такие эмоции, такие слабости не должны иметь места в холодном и пустом сердце настоящего воина.

Руки Энтрери нетерпеливо дрожали, когда он думал о дроу. Его порывистое сердитое дыхание растворялось в холодном воздухе. " Ну, Дриззт До'Урден, " – сказал он сквозь сжатые зубы, – " мы еще посмотрим, кто сильнее! "